Борьба красной и белой розы. Моральных установок Студенческого Совета и Туристического Клуба. Юных, амбициозных лидеров и опытных, циничных спортсменов.
Люди не тянут меня, не ставят условий "или мы или они".
Но их ценности разнятся.
Я не могу без тех и других, одновременно чувствую, что эти крайности - не мое.
Нужно словить середину, волну, собственный стиль. Это сложно. Я как канатоходец под куполом цирка, только никто не глядит на меня с замиранием сердца. Это балансирование важно для меня, но если я сорвусь, обсуждать падение будут по обе стороны баррикад.
Ищу какие-то идиалы, ориентиры. Сейчас - это Лена. Ухоженая, милая, мужчинки падают у ее ног. Ей двадцать два или три, она честно признается, что никогда не любила. И вроде бы так здорово, сразу, с ходу, без оглядки, чтобы сердце болело, и море бредовых поступков, но чувствую , что так уже не выйдет. Эти циники научили меня заглядывать в кошелек, смотреть на генеалогическое древо и характер.
Сформулировала второй закон тридцатилетних мужчин: "любовь ко всему женскому полу обратно порпорциональна любви к отдельной женщине".
Люди не тянут меня, не ставят условий "или мы или они".
Но их ценности разнятся.
Я не могу без тех и других, одновременно чувствую, что эти крайности - не мое.
Нужно словить середину, волну, собственный стиль. Это сложно. Я как канатоходец под куполом цирка, только никто не глядит на меня с замиранием сердца. Это балансирование важно для меня, но если я сорвусь, обсуждать падение будут по обе стороны баррикад.
Ищу какие-то идиалы, ориентиры. Сейчас - это Лена. Ухоженая, милая, мужчинки падают у ее ног. Ей двадцать два или три, она честно признается, что никогда не любила. И вроде бы так здорово, сразу, с ходу, без оглядки, чтобы сердце болело, и море бредовых поступков, но чувствую , что так уже не выйдет. Эти циники научили меня заглядывать в кошелек, смотреть на генеалогическое древо и характер.
Сформулировала второй закон тридцатилетних мужчин: "любовь ко всему женскому полу обратно порпорциональна любви к отдельной женщине".