В гоночной команде траур. Умер Слоняра. Владимир Слоневский, заслуженный каскадер России. Вроде так. Наши с ним очень близко общались.
Иваныч горюет.
Митя тоже.
Завтра Слоневского хоронят. Я его ни разу не видела, поэтому там присутствовать не буду. Не знаю, почему пишу это, может потому, что чувствую, что это как-то связно с тем, что Дима последние пару дней пропадает. Просто не знаю, что сейчас у Димы на душе, может, лишний раз к нему лучше не лезть.
Но все равно чертовски скучаю.
Я не могу привыкнуть к тому, что есть кто-то, кто возможно не против быть рядом.Впрочем, бежать ему некуда, мало кому кроме меня нужен. Он не лезет в душу, не задает навязчивых вопросов, не рассказывает о своей жизни вдоль и поперек. Более того, не любит вспоминать детство. А ведь именно первые годы жизни - ключ к разгадке личности человека. Я не знаю, в каком окружении он рос и не знаю его детстких воспоминаний. Он вроде бы живой, здесь, рядом, но я пока не чувствую нити между нами.
Иваныч горюет.
Митя тоже.
Завтра Слоневского хоронят. Я его ни разу не видела, поэтому там присутствовать не буду. Не знаю, почему пишу это, может потому, что чувствую, что это как-то связно с тем, что Дима последние пару дней пропадает. Просто не знаю, что сейчас у Димы на душе, может, лишний раз к нему лучше не лезть.
Но все равно чертовски скучаю.
Я не могу привыкнуть к тому, что есть кто-то, кто возможно не против быть рядом.Впрочем, бежать ему некуда, мало кому кроме меня нужен. Он не лезет в душу, не задает навязчивых вопросов, не рассказывает о своей жизни вдоль и поперек. Более того, не любит вспоминать детство. А ведь именно первые годы жизни - ключ к разгадке личности человека. Я не знаю, в каком окружении он рос и не знаю его детстких воспоминаний. Он вроде бы живой, здесь, рядом, но я пока не чувствую нити между нами.